Жили-были две сиськи. Скорее даже просто сисечки. Они были рады, что не были сисяндраями, но иногда им хотелось быть полноценными сиськами, поэтому надевали маскировочный костюм со специальными подушечками. Тогда тем, кто на них смотрел, казалось, что они на размер-другой больше.
Сисечки не были близнецами. То есть, росли-то одни одновременно и вместе, но разными. Правая была мечтательницей и вечно задирала нос, а левая — скромницей и смотрела постоянно немного в сторону. Но обе они жадно любили прикосновения. В те моменты, когда хозяйка уделяла им внимание, они твердели, становились совсем упругими и острыми. Правая шутила, что они в эти моменты могут резать стекло.
И вот в один день они поняли, что происходит что-то экстраординарное. Почему-то твёрдость пришла к ним не от холода или от прикосновений, а откуда-то извне. Они даже до сих пор были в своем камуфляже. Это было странно и до странного приятно.
Снаружи доносились какие-то странные звуки, похожие на чавканье и борьбу, но левая утверждала, что у хозяйки ужасно колотится сердце. Видимо, сильно испугалась, решили они: какой-то хищник напал на нее и сейчас поедает ее заживо. Странно, что не слышно криков…
И вот верхняя часть камуфляжа была сорвана и они увидели… ничего они не увидели, потому что были спрятаны под нижнюю часть камуфляжа, с этими самыми гелевыми подушечками. Но почувствовали жар чужого тела, прикосновение какой-то шерсти.
«Точно хищник и перегрыз ей горло. Вот она и не может кричать, только тяжело дышит,» — подумали они совершенно синхронно.
Непонятная возня продолжалась и дальше, но тут по правой скользнула вниз теплая и слегка шершавая рука. Рука, так непохожая на нежные и миниатюрные ручки хозяйки. На ней не было длинного и острого маникюра, который частенько чувствительно задевал кончики сисечек, но она была сама по себе более грубой. И бесцеремонной. Она не стала заморачиваться с расстегиванием крючочков и застежек, а просто обнажила сисечки во всей их естественной наготе. «Ой, какие малышки» раздалось издалека. Рука переместилась на левую, а правую накрыло чем-то ужасно мягким, ласковым внутри и одновременно колючим и шершавым снаружи. Она была твердой и чуть ли не дрожала. И тут она поняла, что ее ласкают. Ласкают этими нежными… губами, она решила их так называть. И не только. Между губ были острые белые пластинки, похожие на зубы зверей, она про них слышала. Они впивались в нее, но останавливались за момент до того, как ей становилось больно. А между ними был язык, шершавый, скользкий и смешной. Он щекотал правую, ее вершинку и вокруг… Левая беззвучно вопила, ей хотелось почувствовать того же, но ее лишь гладила рука, слегка сдавливая и разминая. Это было приятно, но не так, как тогда, когда это делала хозяйка. И уж ни в какое сравнение ни шло с тем, что чувствовала правая.
«Эй, ну, хватит, остановись,» — донесся до них голос хозяйки. Она тяжело дышала и её еле было слышно, но обладатель второго голоса оторвался от правой и спросил: «Тебе что, не нравится?» — «Очень нравится, милый, но мама смс прислала, будет через 10 минут дома.»
И тут же наших героинь запаковали обратно, но их ожидали впереди такие приключения, какие до этого им даже не снились…